Гендиректор АМУРа: я не распоряжаюсь деньгами

Гендиректор ЗАО «АМУР» Юрий Афанасьев

Обстановка на предприятии остается напряженной

Голодовка на заводе «Автомобили и моторы Урала» закончилась, но это еще не конец истории банкротства многострадального новоуральского предприятия. Долги предприятия перед всеми кредиторами достигают нескольких миллиардов рублей, его гендиректор не имеет необходимых полномочий, возобновлены два уголовных дела, до конца непонятно, скольким людям и в каких объемах должны быть выплачены деньги. Ко всему прочему ситуацию нагнетают приближающиеся выборы мэра Новоуральска и осознание невозможности вытащить некогда градообразующее предприятие из долговой ямы без его полной ликвидации.

Гендиректор ЗАО «АМУР» Юрий Афанасьев рассказал корреспонденту «Федерального репортера» о своем видении ситуации. Отметим, что в начале беседы он говорил о том, что среди голодавших находились только руководители среднего звена. При детальном рассмотрении документов выяснилось обратное: участниками акции оказались в основном рабочие завода: старшие мастера, водители, маляры, наладчики. Несоответствие было и в других словах Юрия Афанасьева. Это относится и к количеству получивших деньги, и к величине уплаченной суммы. В итоге он заявил о полной выплате денег только 16 голодающим. Судьба остальных протестующих, которых набирается еще несколько десятков человек – неясна. Между тем, общий долг перед сотрудниками предприятия составляет 34 миллиона рублей, из них по зарплате – 12 млн. Остальная сумма – 22 млн рублей – это выходные пособия, декретные, разного рода компенсации и другие выплаты.

На данный момент у руководства ЗАО «АМУР» есть долги перед голодавшими?

До 24 августа я должен был направить 700 тысяч для оплаты части задолженности, а до 31 августа – оставшиеся деньги для покрытия полуторамиллионного счета, выставленного инициативной группой. Все эти обязательства я выполнил, и у этих людей ко мне никаких претензий быть не должно.

Вообще хотелось бы внести ясность в эту ситуацию, для общего понимания. Потому что СМИ свои материалы пишут на основании каких-то ЛДПРовских пресс-релизов, если верить которым, то уже в 2006 году я что-то здесь воровал, был чьим-то родственником и непонятен мой статус. Во-первых, в том далеком году я даже понятия не имел о существовании города Новоуральска. Во-вторых, я вообще ничего не должен делать, поскольку сейчас уже не являюсь руководителем ЗАО «АМУР». То есть у меня есть визитка с надписью «генеральный директор» и я нахожусь точно так же, как и многие другие, под угрозой сокращения. Меня не успели уволить, только потому что я был в отпуске, а сейчас взял без содержания. Единственное руководство на заводе – это конкурсный управляющий в лице Евгения Федотовских. То, что я обещал – я не имею над этим власти. Просто у меня есть личная ответственность – в 2009 году я взял завод в свои руки, и мы многое сделали, чтобы спасти это предприятие. Однако налоговая и банки, поддерживающие (в кавычках) промышленность, ходатайствовали перед арбитражным судом о введении конкурсного производства. Суд посчитал их доводы обоснованными, особенно доводы УФНС. Я в процессе выступал. Говорил, что мы вышли на финишную прямую со стратегическими партнерами, среди которых китайская группа Lifan, но ко мне никто не прислушался.

То есть был шанс покрыть долги предприятия и вытащить его из долговой ямы?

Именно. У нас уже были подписаны протоколы, и я просил дать нам полгода, чтобы довести этот процесс до ума. Тем более что начинать конкурсное производство на таком предприятии, как «АМУР» в самом начале года – это достаточно тяжело и рискованно, потому что тогда на заводе числилось более 800 человек, на улице – зима, и быстро остановить огромное производство достаточно непросто, дорого и будут определенные последствия.

Потом так и получилось в отношении долгов перед работниками, которые подлежат высвобождению. Получается, что 18 января арбитраж издал постановление о приостановке, и через месяц оно должно быть исполнено. После этого предприятие не работает и появляются только затраты. А затраты в данном случае – это что? Это люди, которым говорят не приходить на свои места, а оставаться дома. При этом им сохраняется зарплата. Конечно, не в полной мере – средняя или две трети, но она начисляется каждый месяц.

Если взять голодающих, то среди них как раз все являются высвобожденными. Они могут ничего не делать и получать деньги в службе занятости, а могут пойти и устроиться на другую работу. Вместе с тем, есть люди, которые поддерживают функционирование основных систем предприятия, и я считаю некорректным обделять их.

Как инициативная группа «амуровцев» предъявила вам требования о немедленной выплате заработной платы?

Если обратиться к хронологии, то мы увидим, что первое требование выплатить полтора миллиона рублей пришло вечером 9 августа. И первый вопрос, который возник у нас: кому мы должны эту немаленькую сумму – списка людей к требованию не прилагалось. Он появился позже. Причем бумагу с 34 фамилиями попросту подкинули в приемную и можно было бы в принципе сказать, что его не существует, – но он есть.

В списке обнаружились интересные приписки: «На дому» – это голодающие у себя, и «Жена» – это вместо одного сотрудника хотела голодать супруга, а ему самому некогда – он деньги зарабатывает. Позднее во время разговоров с господином Спиридоновым [один из членов инициативной группы бывших работников ЗАО «Автомобили и моторы Урала» – прим. ред.] и инициативной группой решение проблемы не склеилось, и в понедельник, 20 августа, началась голодовка.

Захожу в помещение на Ленина, 62, все лица знакомые. Спрашиваю: «Вы что, голодать-то собрались?» – «Нам нужна зарплата!» – «Так приходите и попросите ее». Переговорили и в итоге выбрали двух человек, которые со мной поехали на предприятие. Мы вместе формируем список из 16 человек и при подсчете получается, что весь шум из-за 532 тысяч.

Если открыть закон о банкротстве, то там черным по белому написано, что выплаты по заработной плате разделены на две категории: текущая и реестровая. Соответственно, текущая оплачивается сейчас, а реестровая – потом, согласно закону и в порядке очередности.

Когда вопрос двух категорий был разъяснен голодающим, а деньги поступили на счета, они снялись и ушли. Таким образом, все остальные выплаты в порядке очередности. И мне непонятны заявления Валерия Спиридонова о повторном начале голодовки в случае невыплат оставшимся бывшим рабочим. Будут вопросы – пусть составляют списки, делают сверку с бухгалтерией – мы посчитаем и разберемся.

Другой вопрос, будут ли средства на удовлетворение требований активистов.

Откуда берутся деньги сейчас?

Металлолом продаем, имущество, неликвиды, запасы и так, по мелочам. Имущество, правда, в меньшей степени. Деньги стараемся брать отовсюду. К примеру, у нас есть кабина или топливный бак, но в разобранном состоянии. Мы приводим заказчика и говорим: вот бак, но ты за него заплати, сам собери – заплати нашим бывшим рабочим за сварку, а предприятию – за аренду оборудования. Если продать эту же кабину, но как металлолом, то стоить она будет гораздо меньше. Железо же мы собираем по всей территории – это и отходы производства, и просто ненужные конструкции, останки станков, которые в итоге разбираются, распиливаются и вывозятся.

Проблема выплат заключается в невозможности копить. То есть если приходят, например, 200 тысяч, то мы должны их использовать сразу же, в противном случае – так как у нас конкурсное производство – их на второй день уже могут отправить на уплату других долгов: энергетикам или еще кому-то. Поэтому мы встаем перед проблемой как распределить поступившие средства: то ли всем дать, но понемногу, либо выделить деньги лишь отдельно взятому отделу. Всем выделишь – возмущаются, что это за подачки, а кому-то одному – остальные кричат, что им ничего не платят.

Еще в январе была надежда на получение средств от иностранных инвесторов, но все замыслы рухнули вместе с началом политических перестановок в правительстве области. Все проблемы наложились друг на друга: конкурсное производство, непонимание с кем работать, невозможность дать какие-то гарантии потенциальным кредиторам. Тот же Lifan говорил о желании взять предприятие в аренду, но при этом они хотели получить хотя бы честное слово от губернатора Свердловской области, чтобы быть уверенными в своих вложениях. От одного этого договора АМУР мог получать 20 млн долларов в год. После того, как китайцам стали ясны невозможность попасть в ЗАТО и отсутствие гарантий, они отправились в центральную Россию.