Трагедия в Кущевской. Очевидец о встрече главы СКП с жителями Кубани...

В ответ на мою просьбу поделиться своими впечатлениями от поездки в Кущевскую, где глава СКП РФ проводил встречу с жителями Кубани, Антон Коновалов решил написать... (публикуется в авторском варианте).

Как один предприниматель к Бастрыкину ходил…

22 ноября 2010 г. в многострадальной и ставшей в одночасье трагически знаменитой станице Кущёвской Краснодарского края и.о. Председателя недавно созданного Следственного Комитета России Александр Иванович Бастрыкин проводил встречу с гражданами.

Мы с отцом, Евгением Коноваловым, недавно чудесным образом освободившимся из СИЗО (о чём в прессе упоминалось неоднократно), прибыли в Кущёвскую накануне встречи, около полудня. Поскольку из выпусков новостей и интернет-СМИ мы узнали, что Александр Иванович собирается принять граждан по всем эпизодам уголовных преследований, так и или иначе связанных с недавно выявленной бандой Цапков, мы решили рассказать Главному следователю и о «нашем» эпизоде. В принципе, об уголовном преследовании моего отца и ген.директора нашего предприятия ООО «Промавтоматика-Инвест» Сергея Колесникова сказано и написано немало. Это дело уже заслужило статус «громкого», а для общественности постепенно открываются новые факты. Скажу честно: порой аж руки чешутся описать всё тонкости этого классического рейдерского бизнес-конфликта, но пока активно участвую в самих «боевых действиях». Хотя, по моему мнению, по этой истории можно создать Библию Антирейдера.

Так вот и приехавшим из Москвы следователям во главе с господином Бастрыкиным (по их же просьбе) нам и хотелось поведать об одном из этих «эпизодов». Речь идёт о крупной региональной строительной компании ЗАО «Кубаньгазстрой», расположенной как раз в ст. Кущёвской. Волей судьбы предприятию моих родителей ООО «РУСТ-Инвест» довелось опосредованно обладать акциями данной успешной компании. По нашему глубокому убеждению, вся война вокруг нашего семейного бизнеса развернулась, в первую очередь, из-за желания рейдеров заполучить эти газостроительные активы. К слову, мы за них никогда и не держались, предлагая урегулировать спор вокруг ЗАО «Кубаньгазстрой» мирным путём ещё на заре конфликта, но сейчас речь не об этом. Московской бригаде следователей мы собирались поведать как раз о воровстве и мошенничестве в названном предприятии, поделиться вполне обоснованными доводами о причастности к ним руководства компании, а также наших оппонентов из ООО «Кубаньгазпром» (ныне ООО «Газпром трансгаз-Кубань»). Когда моему отцу ещё в начале 2009 г. сообщили, что «теперь им будут заниматься совсем другие люди, из криминалитета» он 07 апреля 2009 г. написал заявление на имя прокурора Краснодарского края Коржинек Л.Г. Конечно, никаких серьёзных проверок сообщений о преступлениях проведено не было, обратно мы получили отписки. Теперь становится понятны причины: Леонид Геннадьевич лично отменял постановления о возбуждении уголовного дела в отношении Сергея Цапка. Мы не утверждаем что «цапки» причастны к нашему делу – мы просили проверить факты: и Кущёвская, и криминалитет, и не возбуждённые уголовные дела присутствовали в нашем заявлении на имя Бастрыкина. То есть все те факты, о которых он сам просил сообщать следствию.

Вернёмся к 22 ноября. Возле здания районной администрации припарковались несколько десятков микроавтобусов съёмочных бригад, возле входа постоянно сновали чем-то озабоченные люди в погонах и мундирах разных мастей, рядом стояли и нервно курили какие-то мелкие чиновники – видимо, руководители сельских администраций района и местные депутаты. Около 12 дня толпа повалила в зал: по команде «пропускай всех» подполковник милиции, заместитель недавно отстранённого господина Бурносова, начал в спешном порядке раздавать указания своим подчинённым о порядке пропуска. Примечательная деталь: когда мы вместе с другими участниками пресс-конференции вошли в большой зал заседаний районной администрации, практически все места были заняты. Люди, перешёптываясь, косились на присутствующих, называя их «бюджетниками» и «администраторами». Нетрудно догадаться, что на местах для сидения обосновались сотрудники администрации района, а также социальной сферы (врачи, учителя, представители управления культуры). Люди, пришедшие поделиться своим горем, были крайне недовольны увиденным. «У них-то что случилось? Пусть идут работают лучше», –слышалось от толпившихся в проходах граждан. Кстати, всех «администраторов» мы видели ещё при входе в здание: их, бегущих и торопящихся, двое милиционеров почему-то пропускали во внутренний двор. Сначала мы не поняли, куда они следуют, но в зале всё встало на свои места. Да уж, сила традиций велика! Прослойка «своих» является непременным и обязательным условиям встреч начальства с народом.

Ровно в полдень в зале появились высокопоставленные участники встречи. По усердно расчищенному коридору прошли и.о. Председателя Следственного Комитета России Александр Бастрыкин, руководитель Управления по взаимодействию со СМИ СК РФ Владимир Маркин, заместитель Председателя СК РФ по Южному и Северо-Кавказскому Федеральному округам Борис Карнаухов, депутат Государственной Думы ФС РФ Владимир Васильев. Ко всеобщему удивлению за высокими гостями проследовали в зал не менее высокие «хозяева»: губернатор Краснодарского края Александр Ткачёв, его заместитель Мурат Ахеджак, глава ГУВД по Краснодарскому краю Сергей Кучерук и руководитель Управления СК РФ по Краснодарскому краю Виталий Ткачёв, хотя, безусловно, последний был обязан сопровождать своего непосредственного руководителя Александра Бастрыкина. Места в президиуме пресс-конференции был удостоён лишь краевой губернатор.

Я не стану подробно останавливаться на всех вопросах, которые были обсуждены на пресс-конференции. В СМИ было много сообщений по этому поводу, большая часть которых вполне объективна. После краткого доклада руководителя следственной бригады по делу о массовом убийстве в ст. Кущёвской, Александр Бастрыкин предложил собравшимся задать интересующие их вопросы, высказаться. Общий лейтмотив сообщений граждан: негодование, гнев и мольба о помощи. Люди приехали из самых разных мест и городов Краснодарского края (казалось, что из каждого города или района). Были жители Ростовской области. Колоссальное число претензий было высказано по вопросу земельных отношений и незаконного уголовного преследования невиновных. Конечно, по мере углубления выступавшего в собственную проблему, ему предлагалось перенести разговор на стадию личного приёма руководителя Следственного Комитета. Но всё было корректно, никого не прерывали. К концу пресс-конференции в зале начался гул, причём те, кто говорил в микрофон, были поддержаны выкриками с мест. Говорили о деятельности губернатора... А точнее, о её отсутствии в виде контроля за сложившейся ситуацией. Конечно, можно по-разному относится к работе краевой администрации и команде господина Ткачёва в целом, испытывать разные чувства к его личности. Но чего не хотелось больше всего, так это оказаться в его кресле в том зале. Честно говоря, не только мы, но и многие присутствующие (видимо, и сам губернатор) не ожидали услышать столько гневных резких выражений от жителей районов, причём к концу выступлений тон уже задавали именно кущёвцы. Опешившие «администраторы» осторожно переводили взгляд с «бунтующих» и выступающих на губернатора и обратно.

Практически в конце пресс-конференции микрофон оказался поблизости, и я не упустил возможность выразить своё отношение к происходящему в крае, коснувшись тех вопросов, которые как раз находятся в ведении Александра Бастрыкина. Я изначально решил не углубляться в свою «тему», поскольку измотанные (страхом, горем и долгим стоянием на ногах) жители Краснодарского края шёпотом уже намекали на то, что пора переходить к личному приёму. Его, кстати, со слов Бастрыкина, должны были вести он сам, его заместитель Карнаухов, депутат Васильев и губернатор Ткачёв. Коснувшись в целом проблемы рейдерства, коррупции, фальсификации уголовных дел и системности преступлений против личности в Краснодарском крае, я сообщил московским гостям о том, что Кубани просто требуется их помощь, и дело не только в ситуации вокруг станицы Кущёвской и банды «цапковских». Подтверждением этому служит приём граждан нашего края, устроенный представителями Всероссийской антикоррупционной общественной Приёмной «Чистые руки», которые по приглашению моей матери, Галины Коноваловой, работали в конце октября в Краснодаре и приняли 160 жалоб от граждан, чьи права нарушены. Обращаясь к Бастрыкину, я сообщил, что наше небезызвестное противостояние и гнусное уголовное дело в отношении моего отца и Колесникова стало возможно благодаря откровенной халатности, попустительству и преступному бездействию его подчинённых, следователей краснодарского городского Следственного Отдела СК РФ и Следственного Управления по краю, не возбуждавших ворох уголовных дел по очевидным фактам. В тот момент, когда я назвал наши фамилии и названия предприятий-объектов атаки, господин Ткачёв почему-то закивал. То ли сочувствовал, понимая, что дело и впрямь гнусное, то ли, давал понять, что знает о нём. Александр Иванович, спросив, взяли ли мы с собой бумаги и на какой стадии находится уголовное преследование моего отца, сказал дословно: «да, ситуация здесь понятна, мне известно о таких фактах, вы обязательно лично зайдите ко мне на приём после пресс-конференции, здесь у нас работают следователи Центрального Аппарата и руководители, мы ваше дело сейчас сразу можем отдать в работу». Я поблагодарил Главного Следователя за аудиенцию и напоследок попросил его сократить до нуля практику участия следователей и применения уголовных дел в качестве механизма для разрешения обычных хозяйственных споров. Здесь Бастрыкин весьма оживился, сказал, что я сейчас сказал очень правильные вещи (пишу не для похвалы – для передачи тона и содержания беседы), что вопрос злоупотребления коррумпированными следователями нормами Уголовного Кодекса – это очень болезненный вопрос. В настоящее время, по его словам, действуют устаревшие, требующие модернизации нормы уголовного права, их трактовка и санкции за совершение экономических преступлений, что позволяет следователям частенько использовать их не в интересах службы, а для решения частных вопросов. Тем не менее, Александр Иванович заверил, что законодательная работа ведётся активно, как руководство Следственного Комитета России, так и депутаты Государственной Думы регулярно вносят поправки в УК и УПК, совершенствуя их. Он пообещал, что работа будет продолжена, причём ещё более серьёзно и целенаправленно, на что депутат Васильев одобряюще кивнул.

После меня выступили ещё несколько человек, и слово взял Александр Ткачёв. Он начал своё выступление с рассказа о том, что Кубань, несмотря на все последние тяготы и невзгоды, остаётся одним из самых успешных регионов страны, что весь этот успех, перечисленный им количественно в виде тонн взращённой пшеницы и собранного риса, а также человеко-мест в гостиницах и здравницах курортной зоны края (которых я, к стыду, не запомнил) построен благодаря усилиям лучших людей Кубани. Кого имел в виду господин губернатор мне не было понятно, как, по всей видимости, это осталось загадкой и для пришедших граждан, судя по их недоумевающим лицам. Но далее, как только Александр Николаевич коснулся всплывших проблем Кущёвской, начался «мирный бунт». Ткачёв сказал: «А вообще во всём нужно тщательно разобраться, и не всегда те, кто здесь сидит, окажутся правы, если их проблему копнуть глубже». На это собравшиеся, прервав лидера края, начали шуметь и гудеть, намекая, что глубже копать некуда – уже ядро. Наконец, господин губернатор упомянул в своей речи, что «никаких там 220 изнасилований не было, уже всё проверено». Здесь народ не выдержал и прямо с мест грянула череда гневных откликов, нелицеприятных выражений о, мягко говоря, нежелании местной власти смотреть проблеме в лицо, и даже брани. Александру Николаевичу даже пришлось прервать свою речь, успокаивая своих сограждан и сообщая, что «он же их выслушал внимательно и теперь сам просит слова».

Лишь последние слова губернатора края вырвались из динамиков аппаратуры в зале собраний районной администрации, как зал разразился звоном аплодисментов: наконец-то, вразумлённые «администраторы» с первых рядов твёрдо решили честно исполнять свой долг! В мире шоу-бизнеса и служителям театра известна профессия под названием «клакеры», название которой происходит от французского слова «claque», что означает «хлопок ладонью». С точностью до 100% можно именно так назвать тех горе-«администраторов», которые чуть не получили травмы, даря овации губернатору Ткачёву. И горя, безусловно, им желать не думаю, но и о горе других тоже стоит, порой, думать (простите за тавтологию). Гул аплодисментов был перебит громким возгласом одной женщины, жительницы ст. Кущёвской, которая сидела в конце зала (там в начале мероприятия имелись свободные места для граждан, пришедших на пресс-конференцию и не имевших отношения к районной администрации).  Она встала со своего места и громким голосом потребовала прекратить аплодисменты. «Кому вы хлопаете? Вы послушайте, что он говорит», – возмущалась женщина. Конфликт между сторонниками и противниками выступления губернатора края постепенно нарастал, переходя в грубую словесную перепалку. Ситуацию вовремя взял под контроль Александр Бастрыкин, потребовав соблюдать уважение друг к другу. После этого слово, по просьбе Александра Ткачёва, было предоставлено главе администрации Кущёвского района Владимиру Ханбекову, выступление которого пришедшие жители слушать отказывались. Тем не менее, Бастрыкин попросил граждан всё же послушать районного главу, ведь тот готовился к докладу. Речь господина Ханбекова лично мы слушать не стали, ведь накануне смотрели телепередачу Андрея Малахова «Пусть говорят», посвящённую трагедии в Кущёвской, в которой с программным манифестом выступил и глава района. Этого выступления нам показалось достаточно для того, чтобы определиться со своим мнением обо всей администрации района.

Поскольку на пресс-конференции, по просьбе Бастрыкина, всем пришедшим сообщили о том, что его личный приём будет вестись на первом этаже здания в малом зале заседаний, мы с моим отцом заняли там очередь, не дожидаясь окончания пресс-конференции. Кроме нас, внизу обосновалось человек 10-15, мгновенно создав упорядоченную живую очередь. Также на первом этаже было открыто временное представительство Центрального Аппарата СК РФ, в котором, по словам Бастрыкина, каждый пришедший с документами по своему вопросу, мог оставить их, зарегистрировав у референта и побеседовав с ним. Мы так и поступили, параллельно дожидаясь начала приёма Александра Ивановича. Однако минут через сорок к нам на первый этаж спустился некий гражданин, сообщивший, что Бастрыкин приёма в малом зале вести не будет, а открыл его в кабинете главы администрации. Вся наша дружная толпа жалобщиков переместилась на второй этаж, где уже в несколько хаотичной, но всё же живой очереди ждала своего часа толпа, втрое больше нашей. Поскольку потоки разделились, мы заняли параллельно очереди к Бастрыкину и депутату Васильеву. К последнему попали на личный приём довольно быстро, примерно через полчаса. Владимир Абдуалиевич очень тепло принял нас, внимательно выслушал суть проблемы, ознакомился с документами. Тут же он попросил находившегося при нём референта краевого Следственного Управления СК РФ Андрея Момота принять весь пакет наших бумаг вместе с заявлением, сразу же по регистрации направив в работу. Перед уходом мы поинтересовались, будет ли обеспечена объективность и законность при рассмотрении нашего заявления, а также депутатский или иной процессуальный контроль по линии следствия, на что депутат Государственной Думы дал безальтернативный ответ: именно для этого в регион для ведения личного приёма приехали столь высокопоставленные чиновники. Мы очень рассчитываем, что именно так и случится, и пока повода не доверять своим словам Владимир Абдуалиевич нам не давал.

Выйдя от Владимира Васильева, мы продолжили ожидание в очереди на приём к Александру Бастрыкину. В дверях приёмной главы районной администрации то и дело появлялся господин Ахеджак, который живо интересовался у собравшихся граждан, о чём они собираются говорить с Бастрыкиным, прося у них документы и после прочтения визируя их (непонятно для чего). После приёма 10-15 человек вновь возникший в проходе Мурат Казбекович сообщил, что якобы по распоряжению Бастрыкина, теперь будут приниматься только те граждане, которые располагают информацией, относящейся к расследуемому преступлению об убийстве 12 человек в ст. Кущёвской. Хотя лично Александр Иванович никаких распоряжений вслух не произносил, часть людей всё же отсеялась (им было предложено пройти на приём к господину Карнаухову). Мы продолжили стоять в очереди.

К половине седьмого вечера мы дошли до последнего «стоп-пойнта»: милицейская охрана пропускала в приёмную не более двух человек (вернее, двух «вопросов»). При этом регулярно в приёмной и коридоре появлялся господин Ахеджак, то и дело задавая одни и те же наводящие вопросы с целью выяснить, по «этому» ли делу (о массовом убийстве) будет идти речь на приёме. У него получалось неплохо: из первоначальной толпы в 40-50 человек удалось оставить лишь 8-10 – тех, кто решил идти на всё, лишь бы попасть на приём к Бастрыкину. Тест в виде вопросов руководителя Управления по взаимодействию со СМИ краевого Следственного Управления Ивана Сенгерова мы прошли успешно, сказав, что наш эпизод имеет прямое отношение к преступлениям в Кущёвской, а также что этого и не требовалось, поскольку, во-первых, из прессы мы узнали, что Бастрыкин будет принимать всех граждан, а не заранее выбранных по «этому» делу, во-вторых, Александр Иванович сам нас лично пригласил на приём во время пресс-конференции и, в-третьих, мы не займём много времени, поскольку материал уже зарегистрирован.

В кабинете приёмной аналогичные вопросы вроде «а Вы с чем пришли?» или «с чем связано Ваше дело?» нам задали также официальный представитель СК РФ Владимир Маркин и глава Следственного Управления СК РФ по Краснодарскому краю Виталий Ткачёв. После наших ответов они заверили нас, что мы, разумеется, попадём на приём к Александру Ивановичу. Наконец, мы оказались следующими по очередности и уже ждали выхода последнего предшествующего посетителя. И тут произошло неожиданное.

В кабинет вошёл Мурат Ахеджак. Бегло оглядев присутствующих, он остановил взор на нас с отцом. Поинтересовавшись по какому вопросу мы пришли, господин вице-губернатор резюмировал, что наше дело «не имеет отношения» к приёму Бастрыкина и что «он нас всё равно не примет». После моей фразы о том, что нам уже все чиновники по очереди пообещали, что мы зайдём следующими и что мы не займём много времени, Мурат Казбекович выдал: «Не нужно тут «цокать», я сейчас скажу, и Вы не зайдёте». Меня накрывало удивление и негодование: неужели он запретит принимать нас Бастрыкину?! Нет, не может быть такого. Тогда кому? Виталию Ткачёву? И тут как раз открылась дверь в заветный кабинет, из него вышла предшествующая нам женщина и вместе с ней Ткачёв, глава СУ СК РФ по краю. Мурат Казбекович, не стесняясь присутствующих, сказал ему: «Так, вот этих двоих (указывая на нас с отцом – прим.) не впускать на приём. Это другое преступление». Я попытался вразумить главного краевого следователя, что и преступление у нас не другое, и мы уже стоим на пороге, да и сам он, в конце концов, десять минут назад заверил нас, что мы зайдём следующими. Но это не помогло, в ответ он лишь пожал плечами и сказал: «Ну раз говорят (!), что не заходите, значит, не заходите». Мурат Казбекович добавил: «Ни к чему пререкаться, я Вам всё сказал».

Честно говоря, выходя из приёмной, в которой до кабинета Бастрыкина оставался один шаг, мы были обескуражены: нас пригласил для беседы Бастрыкин, а выгнал Ахеджак! При том, что В.Ткачёв полностью исполнил его волю. Я чётко вспомнил, как около месяца назад моя мать пыталась попасть на личный приём к губернатору края Александру Ткачёву, и какой-то чиновник краевой администрации сообщил ей, что, мол, губернатор приёма граждан не ведёт, да и вопросы у мамы сплошь процессуальные: уголовное дело, расследования преступлений, суды. А губернатор ведь у нас – власть исполнительная. Не наделён он полномочиями руководить следствием и судьями. И вот выясняется, что губернатор такие вопросы решать не правомочен, а его заместитель очень даже правомочен! О чём вообще после такого можно говорить? Власть в крае перешла предел. Занавес.

В послесловии к этому рассказу я бы хотел обратиться к господину Ахеджаку. Уважаемый Мурат Казбекович! Я и вся наша семья искренне признательны Вам за то, что Вы оградили нас от общения с Александром Бастрыкиным (или наоборот). Тем самым вы, прежде всего, дали пищу новым подозрениям, новостям, а быть может, и фактам. А также приоткрыли завесу тайны о высоких особах, стоящих за нашим конфликтом и бизнес-войной. К сожалению, кроме личной заинтересованности, учитывая Вашу осведомлённость о нашем деле, назвав его «другим преступлением», ничем другим Ваше поведение объяснить нельзя. Дай Бог, чтобы благодаря Вашими действиям не произошло новых ужасающих преступлений, ведь мы, по просьбе следствия и лично Бастрыкина, хотели поделиться важной информацией, о значении которой судить не Вам. Не забывайте об одном: пост вице-губернатора – это не должность вице-президента или Федерального Канцлера. И Ваши полномочия в момент нахождения на этом посту, оформлены соответствующими официальными документами. Если Вы этого не знаете, спросите чиновника Администрации Краснодарского края, не допустившего мою маму к господину Ткачёву, он Вам точно поможет.

Антон Коновалов

23 ноября 2010 г.